Евгений Якубович, Сергей Удалин, Кодекс джиннов. Читать. часть 7

Шторы на окнах были тщательно задернуты, и в комнате царил полумрак – ведь все знают, что тролли не выносят ярких солнечных лучей. А главное место за большим столом занимал именно он. Сидел в огромном каменном кресле, и при недостаточном освещении неискушенный зритель затруднился бы сказать, где кончается кресло и начинается собственно тролль. Но нельзя отрицать, что полный осознания собственной значимости, он выглядел весьма внушительно.

Вокруг председателя расположились четверо: эльф, гном, джинн и человек. Каждый из присутствующих был одет строго согласно традициям своего народа. Правда, кое-что они добавили и от себя.

Так, эльф украсил свой темно-зеленый бархатный плащ большими драгоценными изумрудами. В полумраке комнаты их было почти не видно, но иногда шальной лучик света проникал в комнату, и тогда изумруды перемигивались друг с другом вспышками пронзительного зеленого света, будто феи играли с фонариками на травяной лужайке.

Плащ, как обычно, скрывал фигуру эльфа. На его лице красовалась маска – непременный атрибут одежды эльфов.

Гном, как и положено, был в шахтерском шлеме и промасленной брезентовой спецовке. Правда брезент по своим свойствам был похож скорее на батист, а шлем покрыт позолотой. Масло, пропитавшее спецовку, было фиалковое. Драгоценно масло, которое выжимают из лепестков фиалок, собранных на рассвете.

Джинн, по ряду понятных причин, не мог состязаться с присутствующими в элегантности, зато не уступал и даже превосходил всех по пышности и стоимости одеяния. Подробное описание его одежды заняло бы слишком много времени. Поэтому пойдем от противного. В одежде джинна не было облегающих деталей, и она не была украшена жемчугом. Остальные элементы работы кутюрье, а также роскоши и богатства в той или иной мере в облачении джинна присутствовали.

Человек, в противоположность остальным, был одет подчеркнуто скромно. К тому же у него явно была аллергия на фиалковое масло: он непрерывно чихал, отчего нос его покраснел, как будто смущался из-за поведения хозяина. Время от времени человек слезящимися глазами косился на гнома, но ничего не говорил. Вид у него был подавленный, как у преступника, которому уже огласили смертный приговор, и теперь оставалось лишь узнать, каким именно способом его собираются казнить, и надеяться, что этот способ окажется достаточно гуманным.

Эльф обвел взглядом присутствующих, обнаружил, что председатель-тролль мирно подремывает в кресле, и решил начинать собрание:

– Господа, члены Добротворительного комитета! Мы собрались здесь, чтобы выслушать доклад о результатах добротворительной миссии на территории Королевства. Затем мы обсудим целесообразность продления санкций против Королевства. Прошу вас!

Он кивнул в сторону гнома, тот поднялся с места и подошел к стене, на которой были развешены плакаты с графиками. Разноцветные линии диаграмм роста и падения сплетались в причудливые узоры. Тыкая указкой в графики за спиной, эльф начал докладывать.

– Как следует из отчетов наших экспертов, за прошедший период рост преступности в Королевстве снизился всего на ноль целых и две десятых процента. Средний уровень насилия продолжает оставаться неизменным, с небольшими улучшениями в области внутрисемейных конфликтов. Тяжелые преступления сведены на нет, но мелкие правонарушения остаются на прежнем уровне. Приведенные данные свидетельствует об эффективности принимаемых мер, но с другой стороны, они же доказывают необходимость продления санкций против Королевства еще на один десятилетний период.

Человек запротестовал.

– Да вы поймите, нам просто некуда снижать преступность. У нас давным-давно нет преступников в традиционном понимании. Бытовые случаи насилия настолько редки, что о них и говорить не приходится. Ну, обчистят мальчишки соседское дерево. Так ведь это не преступление. К тому же им так за это всыплют, что они в жизни больше не подойдут к чужому добру. Я прошу уважаемый Комитет прекратить санкции, снять заклинание и предоставить нам возможность жить самостоятельно.

– Мы обязательно снимем заклинание, – оборвал человека эльф. – Но не теперь. Пока еще слишком рано. Мы не должны забывать, господа, что люди – самая молодая раса на планете, и наш долг направить ее развитие в правильное русло. Их воинственная ментальность пока так и не изменилась. В доказательство, я хочу сообщить Комитету, что в прошлом месяце в Королевстве произошла попытка нападения на нашу инспекционную группу.

– Да кто же мог на них напасть? – удивился джинн.

– На инспекторов натравили боевых роботов.

– Но роботы не могут причинить вреда эльфам. Это заложено в их конструкцию! – запротестовал гном.

– Я не говорю, что они причинили вред кому-то из эльфов. Я даже не утверждаю, что в составе комиссии были эльфы. Но сам факт подтверждает мои слова – менталитет людей еще недостаточно изменился, если они позволяют себе подобные возмутительные выходки.

Тролль проснулся и кивнул головой.

– Нападение – это нехорошо.

Человек вновь попытался протестовать.

– Послушайте, но ведь это и было-то всего один раз. И комиссию вашу наши стражники по ошибке приняли за разбойников.

– Разбойники? – оживился Эльф. – Что за разбойники? И почему о них не упоминается в докладе?

Человек запоздало сообразил, что его неосторожные слова могут стать причиной дополнительных неприятностей для Королевства, и попытался сгладить впечатление.

– Да это, господа, мы так наемных лесорубов называем, – он старательно изобразил простодушное выражение лица. – Для выполнения ваших заказов на поставку древесины нам пришлось нанять людей со стороны. Но они, даже при наличии современного оборудования, плохо справляются с заданием, больше требуют повышения зарплаты, чем на самом деле работают. Вот их разбойниками и прозвали. А если иногда из-за них и случаются конфликты, так ведь это же не подданные нашего короля!

– Поэтому и в отчет эти данные не попадают, – неожиданно поддержал его гном, которому тоже ни к чему были лишние вопросы по докладу.

Эльф удовлетворенно кивнул.

А человек решил, что сейчас самое время высказать свои претензии.

– Одну минутку, господа! Еще мы заметили, что после таких инспекций, в местах, где их проводили, исчезают девушки. Самые красивые и здоровые девушки, преимущественно из дворянских семей.

– Ну, это ваши внутренние проблемы. Если девушка убежала из дома, то это говорит лишь о недостатке воспитания. Наше заклинание как раз и поможет вам вырастить более послушных дочерей.

– Но ведь там, где инспекций не проводилось, и о случаях побегов ничего не известно, – попытался возразить человек.

– Разумеется, – не стал спорить гном. – Ведь мы обычно инспектируем самые неблагополучные районы. А оттуда, где все хорошо, и бежать незачем.

Человек не нашел возражений, хотя и понимал, что проблема перевернута с ног на голову. А остальным членам Комитета этот вопрос и подавно не интересовал.

– Если у вас все, – сказал эльф, – то я ставлю вопрос на голосование. Итак, кто за то, чтобы продлить добротворительные санкции к Королевству еще на один срок?

– То есть, еще на десять лет? – уточнил джинн.

Эльф подтвердил.

– Я хочу внести предложение, – продолжал джинн. – Думаю, что чрезмерная агрессивность людей проистекает из их недостаточной занятости. Я бы предложил увеличить обязательные поставки продовольствия из Королевства для джиннов. Это одновременно поможет снизить агрессивность людей, и укрепит их экономику.

– Как же, укрепят эти поставки нашу экономику! – возмутился человек. – Вы забираете у нас продукты по цене ниже себестоимости. Это просто поборы! Ваше превосходительство, заступитесь!

Тролль посмотрел на джинна. Тот невозмутимо достал какой-то свиток, и потряс им в воздухе.

– Вот, здесь все расчеты. Цену на продукты определяют наши эксперты исходя из ситуации на бирже.

Тролль кивнул головой.

– Эксперты – это хорошо. Продолжайте.

Джинн посмотрел на эльфа. Тот едва заметно кивнул головой. Джинн ответил таким же кивком. Они оба повернулись к гному.

– Если людям тяжело увеличить объем производства, – начал гном, – то мы можем предложить им новую партию роботов. Они специально предназначены для обработки полей и сбора урожая.

– А драться они тоже умеют? – ехидно спросил эльф. – Кажется, вы забыли, что цель нашей акции снизить воинственность у людей, а не повысить ее.

– Господа, – возмущенно ответил гном. – Мы никогда не продавали людям боевых роботов. Мы даем им механических слуг, безотказных железных помощников и только.

– Хорошо, – согласился эльф. – Поставим вопрос иначе. Вы можете гарантировать, что эти роботы не боевые?

– Да, – коротко ответил гном и выжидающе посмотрел на эльфа. Тот немного подумал и еще раз тихонько кивнул. Гном широко улыбнулся и кивнул в ответ.

– Итак, – сказал эльф, – теперь, я думаю, можно и голосовать.

– Минуточку, – джинн поднялся со своего кресла. – Я прошу разрешения переговорить с представителем гномов наедине. Буквально пара минут, господа!

Джинн быстро вышел за дверь. Гном, не дожидаясь разрешения, последовал за ним. Все произошло настолько быстро, что тролль попросту ничего не заметил. Эльф промолчал. А мнение человека никого не интересовало.

За дверью парочка не стала терять времени понапрасну.

– Вы выполнили свое обещание? – спросил джинн.

– Да. Новая модель робота потребляет на пятнадцать процентов больше вигрина, чем предыдущая.

Джинн удовлетворенно кивнул и вытащил из-за пазухи небольшой свиток, подозрительно похожий на тот, который он демонстрировал троллю под видом экспертных расчетов.

– Это чек на ваше имя в банк «Маруддин и Маруббин». Потрудитесь проверить.

Гном, не глядя, сунул чек в карман комбинезона.

– Не первый день знакомы.

Джинн осклабился.

– Конечно, нам с вами еще работать и работать.

Парочка вернулась на свое место.

– Ну что, – объявил джинн, – давайте голосовать, мне давно уже пора что-нибудь покушать.

– Кто за? – коротко спросил эльф.

Все, кроме человека, подняли руки.

– Против?

Руку поднял человек.

В наступившей тишине было отчетливо слышно, как капелька пота сорвалась с его внезапно покрывшегося испариной лба и звонко шлепнулась об каменный пол.

– Простите, мне со своего места плохо видно, – удивленно произнес эльф, – но вы, кажется, голосовали против?

– Д-да, – с трудом шевеля побелевшими губами, ответил человек.

– Стало быть, вы не согласны с нашими предложениями? – поинтересовался джинн.

– Н-не то чтобы я не согласен, – попытался исправить свою бестактность представитель Королевства. – Просто сомневаюсь, что его величество одобрит дополнительные пункты соглашения.

– А может, вы недовольны самим Договором, – не слушая его отговорок, спросил гном.

Его массивное тело подалось вперед, отчего диковинный головной убор из чистого золота заметно съехал на лоб. И человеку на мгновение показалось, что это не декоративная шахтерская каска, а боевой гномий шлем. Воображение быстро дорисовало вокруг еще несколько сот таких же грозных, разве что не столь богато украшенных шлемов, грозно надвигающихся на растерянных, беззащитных людей, которым эльфийское заклятие не позволит даже просто постоять за себя.

Нет, самому представителю Королевства такой картины наблюдать, по счастью, не приходилось, но он хорошо помнил рассказы своего деда о подавлении антидоговорного мятежа в Авилоне. Сам дед был тогда совсем еще маленьким мальчиком и успел ускользнуть с площади через подвальное оконце соседнего дома. А остальным горожанам пришлось испытать на себе неумолимую силу гномьего хирда, пусть даже и не пускающего без особой нужды в дело свое страшное оружие. Дед так и не признался, сколько человек погибло в «стихийно образовавшейся уличной давке», как именовала эти события официальная хроника Королевства.

И с тех пор никто уже не осмеливался открыто выражать недовольство условиями Договора.

– Договор – это хорошо, – авторитетно подтвердил тролль, ненадолго очнувшийся от дремотного забытья.

– Нет-нет, господа, вы меня неправильно поняли, – быстро заговорил человек, стараясь не смотреть в сторону председателя Комитета. – Все жители Королевства считают Договор необходимым, справедливым и единственно верным. Никому и в голову не пришло бы… Я просто… э-э… отвлекся и не расслышал вопроса.

– Отвлекся – это плохо, – пробормотал тролль, опять засыпая.

Остальных членов Комитета неуклюжие объяснения человека вполне удовлетворили.

– Тогда, может быть, имеет смысл провести повторное голосование? – предложил эльф.

Тролль всхрапнул в знак согласия, и эльф объявил второй тур голосования.

– Итак, резюмируем, – продолжил он несколько секунд спустя. – Решение Комитета о продлении срока действия заклятия считается принятым единогласно. Господин председатель, вы уже можете опустить руку.

Тролль с интересом посмотрел на свою руку, замершую в воздухе по стойке смирно. Похоже, он проголосовал, не приходя в сознание, а теперь со вздохом вернул руку в исходное положение на подлокотнике и сообщил:

– Единогласно – это хорошо.

Эльф поднялся.

– Благодарю вас, господа. Всего наилучшего. Встретимся через десять лет.

Члены Комитета расходились довольные. Эльфы получили очередные десять лет контроля над Королевством, гномы – вожделенную лицензию на поставку новой партии роботов. Джины, как всегда, выиграли вдвойне: они получили увеличенные поставки продовольствия из Королевства, плюс повышение потребности в вигрине у людей. Правда, собравшихся немного обеспокоило поведение делегата-человека. Заклятие заклятьем, но остальной мир должен быть уверен, что Договор отвечает интересам жителей Королевства. Ведь в перспективе подобные соглашения планировалось подписать и с другими странами. И любые, самые ничтожные сомнения в этом вопросе крайне нежелательны.

Впрочем, эту проблему можно обсудить и приватно, не утомляя почтенного председателя Комитета.

Тролль проводил всех мутным взглядом и грузно откинулся на спинку сооружения, служившего ему креслом. Несмотря на задернутые шторы, он плохо соображал, как и всегда днем. Он понял лишь, что провел очень важное заседание, и все эти недомерки относились к нему с уважением.

– Уважение – это хорошо! – сказал тролль и с облегчением уснул.

Лишь один член Комитета уходил озабоченным. Он думал о том, что вместо радостного известия о снятии с Королевства санкций, он сможет сообщить королю лишь об увеличении объемов обязательных поставок продовольствия для джиннов.

Но это никого не беспокоило. Ведь, в конце концов, все делалось именно для блага Королевства и всего человечества.

Глава 20

Коле снилась Лаванда. Такая же милая, привлекательная, соблазнительная, как при первой и пока единственной их встрече. И во сне дела у космического дон-жуана продвигались значительно успешнее, чем в действительности. Столкнувшись, якобы случайно, в дверях залы, он обменялся с горничной многозначительными взглядами, побродив несколько минут между танцующими парами, ускользнул в парк и, не успев даже толком заскучать, дождался появления дамы сердца. Тихая, защищенная от посторонних глаз аллея увела их от дворца к уютной беседке на берегу небольшого круглого пруда. Мягко шелестели над головой кроны деревьев, начинали вечернюю распевку птицы, переливалось красками закатное небо.

Коля не торопил события, понимая, что вся природа играет сейчас на его стороне. Дежурный набор душещипательных историй из жизни одинокого космического скитальца, парочка стихов Есенина, судя по увлажнившимся глазам Лаванды, не сильно искалеченных кулоном-переводчиком, несколько изящно-замысловатых комплиментов, от своей туманности действующих только сильнее. Робкие соприкосновения рук, плавно перетекающие в страстные объятия. Легкий туман в голове, уже не принимающей активного участия в событиях. За исключением губ, неистово штурмующих бастионы невинности. Те же самые руки, быстро и деловито исследующие все выпуклости и впадины фигуры девушки, которые уже не в силах защитить слишком тонкое и к тому же так легко расстегивающееся платье.

Лаванда на мгновение освободилась от Колиных поцелуев и, чуть ли не задыхаясь, прошептала:

– Милый, возьми это!

«Все-таки она – прелесть, – мелькнула в голове у космонавта сиротливая мысль. – Даже об этом успела подумать».

И тут землянин почувствовал у себя в руке небольшой, но тяжелый металлический предмет. Глаза сами собой устремились к загадочному подарку и вскоре опознали в нем пульт управления, почти такой же, каким пользовались рыцари на турнире.

– Что это? – ошеломлённо спросил Коля. – Зачем он мне нужен… сейчас?

– Нужен, нужен, – настойчиво повторила девушка, одной рукой привлекая возлюбленного к себе, а другой вынимая из-за корсета ещё один пульт, только чуть меньшего размера. – Без него ничего не получится.

С этими словами она нажала на маленькую красную кнопку в нижнем правом углу прибора, и почти одновременно за спиной у Коли раздались глухие удары железа по дереву. Землянин встревожено оглянулся, выпустив девушку из объятий, и увидел идущего к нему робота. Вернее, идущую, потому что на металлическом корпусе ясно различались все вторичные и даже первичные признаки женского пола. А в глазах у роботицы, (разумеется, на самом деле там были простые видеодатчики, но Коля сейчас особой разницы не чувствовал), горел огонь желания. И от этого было особенно страшно.

– Ну же, милый! – услышал землянин голос Лаванды. – Нажимай скорей свою кнопку!

Терминаторша неумолимо приближалась, и растерявшийся космонавт послушно надавил пальцем на красный кружок. Шум усилился, но стал менее четким, словно происходил теперь от двух разных источников. Коля не сразу сообразил, что в беседке просто появился второй робот. Но мгновение спустя он уже возник в поле зрения и уверенно двинулся наперерез первому. Роботица повернула голову, заметила новый объект, и видеодатчики вспыхнули еще ярче. Причем, не только у нее самой, но и у собрата тоже. Роботица резко рванулась к нему, железные чудища с грохотом столкнулись и повалились на деревянный пол беседки.

– Жми левую верхнюю кнопку, – страстно прошептала Лаванда откуда-то из угла беседки. – Скорее же, милый!

Коля машинально исполнил приказ. В груде металла на полу произошли какие-то изменения. Роботица ловко перекувырнулась, встала на ноги и внезапно села сверху на поверженного собрата. Расставила нижние конечности в стороны и принялась невысоко, но ритмично подпрыгивать.

«Да они же… совокупляются!» – наконец-то дошло до Коли.

А еще до него донеслись сладостные стоны Лаванды, словно она сама участвовала в этом фантасмагорическом действе.

– Да, милый, да! Еще!

– Нет! – в ужасе закричал Коля, барабаня пальцами по клавишам пульта, в тщетной надежде прекратить этот кошмар. – Не надо! Не хочу!

Однако, если что и изменилось, то только позы, в которых совокуплялись роботы. Они уже перепробовали больше половины рекомендаций камасутры, и лязг металла от их соударений становился все яростнее. А в углу все громче стонала от наслаждения Лаванда.

– Не-е-ет! – снова крикнул Коля.

И проснулся.

– Уф-ф! Приснится же такое!

Коля уселся на подушки, отер холодный пот со лба и вдруг опять вздрогнул, осознав, что лязг металла с пробуждением не прекратился. Потребовалась вся выдержка опытного звездолетчика, чтобы не запаниковать и трезво оценить ситуацию. Ну, конечно же! Сон здесь ни при чем. Просто кто-то настойчиво и, по-видимому, уже давно стучится в запертую дверь спальни.

– Да просыпайтесь же, господин Коля! – пробился из-за двери скрипучий голос гнома Эйнли. – Открывайте скорее! Беда!

Коля бросил полусонный взгляд в окно – вроде начало светать. Ладно, хоть не среди ночи разбудили. Он, поеживаясь, выбрался из постели, быстро надел комбинезон, покрутился в поисках ботинок – безрезультатно - и побрел открывать босиком. Нечаянно ступил мимо ковра на каменный пол и вздрогнул от холода. Может быть, зря он отказался от механического камердинера? Нет, правильно сделал. И без того всякая чушь снится, а если робот постоянно рядом вертеться будет, и вовсе свихнуться можно. На ходу брызнул в лицо водой из тазика для умывания и только теперь проснулся окончательно. Дернул дверной засов и почти одновременно вспомнил, куда вчера посылал в ночное свои ботинки.

Турнир завершился поздно, почти на закате, а потом еще намечался пир в честь посвящения Коли в рыцари. Но виновник торжества как-то очень устал за этот день, вероятно, сказалась сытая жизнь у Махмуддин-аглая, и от продолжения банкета вежливо, по-английски отказался. То есть, не прощаясь, тихо ушел спать. И уже когда забрался в постель, спохватился, что не погасил свечи. Снова вставать не хотелось, и он воспользовался подвернувшейся под руку обувью. Два ботинка – две погашенных свечи. Говоря откровенно, он пару дней назад полвечера потратил на отработку этого приема. Сбить пламя, не опрокидывая подсвечник – задача трудная, но при определенном упорстве приноровиться можно. Опять же, хоть какое-то разнообразие вносит в придворную жизнь.

Недостаток метода проявился только сейчас. Голыми ногами ступать по каменным плитам – это, знаете ли, бодрит. Зато и поиски завершились быстрым успехом. Через две минуты Коля уже готов был выслушать гнома, который, впрочем, все это время ходил следом за радушным хозяином и пытался объяснить ему суть дела.

– Так, что, вы говорите, у вас произошло? – любезно поинтересовался Коля.

– У нас, батенька, у нас! – поправил Эйнли, уже догадавшись, что пришелец не слышал ни слова из сказанного ранее. – Принцесса у нас пропала. Пошла вчера вместе с горничной посмотреть на турнир, а назад так и не вернулась. Весь дворец переполошился, один вы спите, как будто вас это ничуть не касается.

– А разве должно касаться? – невинно спросил Коля.

– Но ведь вы жених принцессы! – возмутился гном.

– Фиктивный жених, батенька, фиктивный, – передразнил его землянин. – А почему это она пешком пошла и без охраны?

– А кто ж ей помешает делать всё, что вздумается? – вопросом на вопрос ответил гном.

Тут Коля не нашел возражений. Настюрция, конечно, славная девушка – веселая, добрая, непосредственная. Только «непосредственная» – это слишком мягко сказано. Непонятно, как в ее стройной, даже худенькой фигурке умещается такое огромное шило, не дающее спокойно жить ни самой принцессе, ни ее прислуге.

«Прислуге? – переспросил сам себя Коля. – Ох ты, мама моя!»

– Погодите! – схватил он гнома за рукав. – С какой горничной она пошла на турнир?

– С Лавандой, разумеется, других она и не признает.

– И пропали они вместе?

– А как же.

– Так чего же мы стоим? – забеспокоился Коля. – Искать их нужно!

– Да ищут уже, - проворчал Эйнли. – И найдут, если они просто потерялись. А вот если не просто…

– Как это «не просто»?

– А то вы не слышали, как в здешних краях девушки пропадают?! – недоверчиво хмыкнул гном. – Много всяких страхов рассказывают. И про чудище трехголовое, невесту себе подбирающее, и проклятье какое-то древнее вспоминают, а больше всего на эльфов грешат.

– Это еще почему? – спросил землянин, в самом деле ничего про похищения не знавший.

Эйнли вздохнул и опустился в кресло.

– Так ведь издавна повелось: если стряслась какая-нибудь беда – значит, чужеземцы виноваты. И прошу отметить, мы с вами, батенька, тоже чужеземцы. Если что – нам в первую очередь и достанется.

Доводы гнома не показались Коле убедительными.

– Ну, это вы бросьте, уважаемый, – рассмеялся он. – Мало разве иностранцев в Королевстве? Почему сразу нам?

– В Королевстве, может, и много, – упрямо твердил старик. – Но во дворец не каждого пускают. И вообще, береженого бог бережет. Не знаю, как вам, а мне еще пожить охота. Вы же сами собирались сбежать отсюда при первом удобном случае. Вот этот случай и подвернулся. Пусть не самый удобный, но зато, возможно, последний. Где, вы говорили, ваша летающая лодка спрятана?

– Ну, ладно, предположим, вы правы, – нехотя согласился Коля. – И как вы собираетесь бежать? Дворец-то наверняка охраняется.

Гном неожиданно хихикнул.

– А на этот случай, батенька, у меня давно уже катапульта подготовлена. На крыше башни хранится, почти в собранном виде. Нужно только раму установить и ремни с противовесами подсоединить. Выбрасывает за пять тысяч шагов от города, прямо над лесом, а потом приводится в действие устройство для мягкого приземления. Моя разработка, между прочим. Вот, смотрите!

И гном принялся прямо на каменных плитах что-то чертить сапогом, но Коля, конечно же, разглядеть ничего не смог. К тому же и без объяснений догадался, что разговор идет о парашюте. Он решил прервать монолог увлекшегося ученого.

– А скажите, почтенный, не опасно ли будет в вашем возрасте из себя снаряд изображать?

– Да уж не опасней, чем подставлять голову под топор, – мрачно пошутил Эйнли. – Вы, батенька, просто еще не знаете, какой крепкий народ гномы. Ну, ничего, вот когда мы на вашей лодке к звездам полетим, тут-то вы и поймете…

Гном продолжал хвастаться, но землянин уже не слушал его. Потому что вдруг понял, что не может сейчас убежать. Пусть даже опасения гнома могут оказаться не напрасными, пусть даже Коля в самом деле соскучился своему кораблю, и пусть даже они вдвоем с Эйнли каким-то чудесным образом сумеют починить посадочную шлюпку. Но бросить в опасности Лаванду – нет, на это он не способен. Одну принцессу – трудно сказать, возможно, и бросил бы. А ее горничную – ни за что, никогда…ну, во всяком случае, не сейчас.

– Простите, уважаемый, – перебил он гнома, уже добравшегося в своих мечтах до центра Галактики, – но нельзя же бежать только потому, что вас могут в чем-то заподозрить. Не говоря уже о том, что своим побегом вы подтвердите эти необоснованные подозрения. Нет, пойдемте лучше к королю и предложим свои помощь в розысках принцессы. Мы же с ним беседовали, и Чисбур произвел впечатление здравомыслящего человека. Если не принимать во внимание его страстную любовь к тотализатору. Я уверен, он все поймет, а вы с вашими познаниями наверняка ускорите поиски. Согласны?

Эйнли разочарованно посмотрел на Колю.

– Эх, не судьба, видать, мне к звездам, – вздохнул гном. – Такой шанс был. Когда теперь еще кто-нибудь прилетит. Да и парня жалко, - продолжал он так, словно рядом никого не было. – Погибнет по глупости. Оно и видно, что не принц – ничегошеньки в политике не понимает.

Коле на мгновение стало стыдно, что он не оправдал надежды старика. Но космонавт не должен менять решение, которое сам считает правильным, если, конечно, ему не докажут обратное. А Эйнли так и не доказал.

Гном еще больше ссутулился, хотя, казалось бы, уже некуда, и шаркающей походкой направился к двери. Потом обернулся и тихим, обиженным голосом сказал:

– Ну, прощайте, господин Коля! Пойду катапульту устанавливать.

И ушел. А Коля еще долго стоял посреди комнаты не в силах выразить словами обуревающие его чувства. Наконец, выразил:

– Вот ведь, мол дескать тебе в левое ухо!

Облегчив таким образом душу, он разгладил складки на комбинезоне и отправился на поиски принцессы и ее горничной. Или точнее, его горничной и ее принцессы.

Глава 21

За последнюю пару часов его величеству изрядно надоело выписывать квадраты и треугольники, шагая по собственному кабинету. Но ни сидеть, ни хотя бы стоять на месте он уже не мог. Умник Бан-Зайцль убедил короля, что благоразумнее не носиться по окрестностям столицы в поисках дочери, а руководить операцией из дворца. Дескать, так он всегда будет в курсе последних событий, да и его самого не придется потом искать, чтобы сообщить радостную весть.

Дескать… Король криво усмехнулся, вспомнив любимое ругательство барона Черча. В тот-то и беда, что ничего радостного или хотя бы обнадеживающего, ему так и не сообщили. Первое время Чисбур ещё прислушивался к шагам в коридоре, пытаясь угадать, с каким донесением спешит к нему гонец, но потом бросил это занятие. Шаги с каждым разом становились все более виновато-нерешительными, а сообщения, начинавшиеся по-разному – прочесали такой-то лес, расспросили жителей такой-то деревни, установили кордон на такой-то дороге, заканчивались тоскливо однообразно – следов принцессы не обнаружено.

Уже не только простые стражники, но и кое-кто из придворных начал сомневаться в том, что принцесса заблудилась, сбилась с дороги, или стала жертвой несчастного случая. Похоже, что это был вовсе не случай. Никто пока не решался произнести слово «похищение», но слишком уж много слухов бродило по Королевству, чтобы не обращать на них внимания. И если вся городская стража вместе с многочисленными помощниками из гражданского населения до сих пор не отыскала принцессу, значит, исчезновение было тщательно спланировано и подготовлено.

Но кто же мог решиться на подобную гнусность? И как злоумышленнику это удалось? Король достаточно хорошо знал свою дочь, чтобы понимать – заставить ее сделать что-либо против воли практически невозможно. А самой Настюрции вроде бы незачем было убегать из дома. Значит, ее все-таки похитили. Причем, с применением грубой физической силы. Но тогда непременно сработало бы эльфийское заклятие. Следовательно…

Да, несомненно. Эльфы как-то замешаны в этом деле. Или не эльфы, а другие иноземцы. Но даже они вряд ли смогли бы незаметно вывезти принцессу за пределы Королевства. Скорее всего, Настюрцию где-то прячут. В каком-нибудь труднодоступном месте, которое трудно отыскать. Или…

Или в таком, куда стражники не посмеют войти. А во всем городе есть только один дом, владелец которого не подчиняется королевской власти. Это представительство Комитета. Но напрасно Барин сын Ларина думает, что может безнаказанно хозяйничать в чужой стране. Если под угрозой оказалась жизнь дочери, Чисбур готов послать к чертям любые договоры.

– Эй, Бан-Зайцль! – рыкнул он, приоткрыв дверь в соседнюю комнату. – Собирай всех стражников, что еще остались во дворце. Мы идем навестить достопочтенного Барина.

Отряд получился не слишком большой, всего восемь стражников. Еще троих – наёмников из других королевств – пришлось оставить во дворце. В таком деле на чужаков полагаться опасно. Впрочем, и на соотечественников Чисбур не очень рассчитывал. Если гномы будут сопротивляться, то и эти ничем не помогут – заклятие не позволит. Вся надежда на пару боевых роботов, грозно шествующих во главе отряда. Одним из них управлял сам король, другим – сенешаль.

Правда, Чисбур и Бан-Зайцль уже давно не появлялись на ристалищах, кое-что подзабыли и не могли воспользоваться многими новыми приемами. Так ведь и драться, не приведи господь, конечно, пришлось бы не с другими роботами, ведомыми опытной рукой бывалого рыцаря, а с живыми существами, слабыми и уязвимыми. Уж как-нибудь справились бы.

Стражники, поначалу выглядевшие неуверенно – никто и не помнил, когда в последний раз открыто выступали против гномов – при виде такой поддержки тоже заметно оживились.

– Правильно! – переговаривались они между собой. – Давно нужно было этих низкоср… на место поставить. Ишь чего удумали – королевскую дочку украсть!

Гномов в городе недолюбливали, и за глаза частенько обзывали разными обидными прозвищами. В том числе, намекавшими на маленький рост и непропорционально короткие ноги. Вскоре стражники дошли и до обсуждения их мыслительных способностей, но король одернул болтунов. Отряд приближался к дому, где жил представитель Комитета, и не стоило раньше времени выдавать свои намерения.

Однако кто-то уже успел предупредить Барина об опасности. Ворота представительства, обычно распахнутые настежь до позднего вечера, оказались заперты. От неожиданности Чисбур даже забыл остановить своего робота, и тот с почти колокольным звоном ударился в массивную створку из легендарного гномьего сплава фермопила. Остальные, в том числе и робот Бан-Зайцля, остановились сами, и теперь все вопросительно смотрели на короля. А король смотрел на своего робота. Тот совершал уже третью попытку пройти сквозь стену.

Поразмыслив, Чисбур решил его не останавливать. Так или иначе, а стучаться в ворота всё равно пришлось бы. И вряд ли другой способ принес бы лучшие результаты. Звук получился громкий, требовательный. К воротам представительства уже сбежались десятки любопытствующих, но, уяснив, что здесь затевается, поспешили отодвинуться подальше. С эльфийским заклятием лучше не шутить. Случалось, что оно не искало зачинщика беспорядков, а поражало всех присутствующих. Так что зеваки предпочитали если уж и наблюдать за сомнительным развлечением, то хотя бы с безопасного расстояния.

Да и смотреть пока было не на что. То ли гномьи уши настолько привыкли к лязгу метала, что уже не реагировали на него, то ли была еще какая-то причина, но за воротами никакого движения не угадывалось. И только когда король остановил робота, звенящую в ушах тишину нарушил скрип открываемого смотрового окна.

– Чего надо? – донеслось из густой бороды, показавшейся в проеме. – Никого пускать не велено.

– Да ты что, негодяй, короля не узнаешь? – возмутился сенешаль. – Открывай скорее, пока все в щепки не разнесли!

Разумеется, он слегка преувеличивал. Справиться c фермопилом не смогли бы даже осадные орудия. Да и забор вокруг дома выстроили на совесть, по прогрессивной эльфийской технологии. Кирпичи в нем скрепляли не цементом, а покрывали смолой каменного дерева, которая в застывшем виде становилась крепкой, как гранит. И проникнуть во двор представительства без разрешения хозяев было бы затруднительно.

Тем не менее, на привратника окрик подействовал.

– Стойте здесь, – проворчал он тоном ниже. – Пойду доложу начальству.

И на этот раз ожидание вышло недолгим. Буквально через минуту в монолитной с виду плите ворот образовалось отверстие – калитка служебного входа. А за ней нарисовался сам Барин сын Ларина, в парадном черном камзоле, с тщательно заплетенной в две косы бородой и непривычно любезной улыбкой на квадратном лице под круглой каской.

– Ах, ваше величество! – поклонился он с максимально возможным для гнома изяществом. – Прошу прощения за задержку. У нас тут такой бедлам – вышла из строя система управления воротами, а механика не дозовешься. Дело в том, что вчера нам привезли с родины несколько новейших приборов для испытания, и… вы же знаете нас, гномов, – Барин развел руками, как бы демонстрируя свою беспомощность, – теперь его от новинки никакими силами не оттащишь.

– Всё это очень интересно, господин Барин, – жестко ответил Чисбур. – Но позвольте нам все-таки войти.

– Конечно, конечно, – засуетился гном. – Только, видите ли… защиту со входа тоже снять не удалось.

И он изящным движением указал на лиловое облачко, окутавшее внутренний двор представительства. Оно как-то подозрительно мерцало, искрилось и даже чуть слышно потрескивало. Любой житель Королевства без труда опознал бы в нем родную сестру эльфийского заклятия. Если оно еще и действует так же, то…

Король и сенешаль нерешительно переглянулись.

– Ваше величество! – воспользовавшись паузой, предложил Барин. – Если дело не слишком срочное, то, может быть, лучше зайти завтра. А мы здесь пока все отрегулируем.

«И заодно уничтожите все следы похищения», – разгадал его хитрость Чисбур.

– Нет, до завтра я ждать не могу, – решительно заявил он и скомандовал стражникам. – Вперед!

Те с опаской приблизились к облаку, и снова замерли в нерешительности. Искры в нем засверкали ярче, чаще и громче.

– С оружием не пропустит, – бесстрастно прокомментировал ситуацию гном.

Король задумался.

– А робота пропустит?

– Без оружия – да.

Что ж, на стражников Чисбур особо и не рассчитывал, а робот и с пустыми руками остается грозным противником.

– Значит, так, – распорядился король. – Мечи и алебарды сложить в углу у ворот. Двое остаются его охранять. Остальные со мной. Сначала пойдет мой робот, потом стража, дальше мы с Бан-Зайцлем, и последним – его робот. Все понятно? Пошли!

Барин сын Ларина с интересом следил за операцией, но ни помогать, ни препятствовать ей, похоже, не собирался.

Робот Чисбура без каких-либо происшествий проник внутрь лилового облака. За ним, почти не выказывая страха, последовали безоружные стражники. Теперь настала очередь короля. Но едва он приблизился, облако осветилось яркой вспышкой молнии.

У Чисбура и еще нескольких самых знатных аристократов Королевства имелись амулеты, защищающие от заклятья. В противном случае король с его энергичным, властным и вспыльчивым нравом недолго бы протянул. Впрочем, может быть, как раз чувство защищенности и сформировало в нем эти черты характера. Так или иначе, но Чисбур ничуть не боялся заклятия. А сейчас… Пусть это облако и напоминало внешне эльфийское колдовство, но нет никаких гарантий, что амулет и теперь окажется надежной защитой.

– Ну, в чем дело? – обернулся Чисбур к гному, стараясь не выказывать смущения.

– Пульт, – коротко ответил тот.

– Что пульт? – рявкнул король, уже чувствуя подвох.

– Согласно Договору, пульт управления роботом тоже считается оружием, – пояснил Барин все так же безучастно. – А это охранное заклинание строго соблюдает все правила.

Лицо Чисбура побледнело, потом побагровело и, наконец, пошло пятнами от мраморно-белого до густо-вишневого цвета, очень наглядно передавая сложную палитру чувств, которые испытывал сейчас король. Он возмущался коварством гнома, досадовал на себя, так легко попавшегося в ловушку, и тревожился за своих солдат. Вряд ли им угрожает реальная опасность. Но шесть безоружных человек в сопровождении совершенно бесполезной груды металла стоят сейчас посреди двора представительства. Гномы могут сделать с ними все, что захотят. И само собой, не позволят хозяйничать на своей территории. А он, Чисбур, ничем не может помочь своим людям. Неизвестно даже, услышат ли они его голос. Нет, он не бросит их в опасности. Но и действовать безрассудно больше не будет.

– Бан-Зайцль, – приказал он сенешалю, – выходи за ворота и жди меня там. Если я не вернусь через два часа, действуй так, как считаешь нужным.

– Ну что вы, ваше величество, – театрально всплеснул руками Барин. – Разве может с вами что-то случиться в столице вашего же Королевства. Заклинание действует только на вход, а выйти вы можете, когда вам заблагорассудится.

Король не удостоил гнома ответом, лишь молча бросил пульт Бан-Зайцлю и отважно шагнул в неизвестность.

Лиловый туман неохотно расступился, и Чисбур с облегчением убедился, что с его подданными ничего страшного не произошло. Но чувствовали они себя, судя по всему, весьма неуютно. Ромбовидный двор представительства и сам по себе выглядел довольно мрачно. С двух сторон – тех, что прилегали к воротам – он был огорожен стеной, а две других стороны составляли флигели особняка, более походящего на крепость, чем на жилой дом. Все окна в нем были снабжены металлическими ставнями, которые сейчас оказались наглухо закрыты, а возле парадного крыльца неторопливо прохаживалось десятка два гномов, облаченных в легкие походные доспехи. У многих из них за спиной висели большие полые цилиндры, поигрывающие в косых лучах восходящего солнца металлическими бликами.

Чисбуру хорошо было известно, что это за штуковины. Штурмовое оперативное оружие, или сокращенно штопор, в умелых руках превращалось в страшную, всесокрушающую силу. Точное следовало бы сказать «на умелой руке», потому что цилиндр одевался на руку, как перчатка, и крепился к специальному кольцу возле локтевого сустава. В корпусе этого громоздкого, но сравнительно легкого (по гномьим понятиям) устройства скрывались разнообразные полезные в бою насадки – пика, секира, меч, шестопер, рогатина, стальная кошка на длинной цепи, дисковая пила с ручным приводом. И все они быстро и безотказно выдвигались наружу при нажатии соответствующих кнопок и рычагов. Одно время гномы даже снабжали штопор встроенным арбалетом, но потом отказались от этой затеи. Не столько из-за необходимости носить с собой еще и запас арбалетных болтов, сколько из-за того, что точность стрельбы при многократном складывании и раскладывании механизма катастрофически снижалась. Впрочем, у коллекционеров такие штопоры ценились гораздо дороже других, даже более ранних моделей. И нет никакой гарантии, что среди собравшихся во дворе гномов не найдется ни одного любителя старины.

Чисбур почувствовал, как по спине засеменил неприятный холодок, но не дал ему разбежаться как следует. Солдаты не должны догадаться, что королю тоже знаком страх. И он решительно повернулся к только что вынырнувшему из тумана Барину.

– Так что вас привело ко мне в этот ранний час, ваше величество? – как ни в чем не бывало осведомился гном.

«Издевается», - подумал Чисбур, но постарался ответить четко и спокойно.

– Вчера вечером пропала принцесса Настюрция. Поиски до сих пор не дали результата.

– Да, мне уже доложили, – гном не стал изображать удивленную невинность, но и особого сочувствия также не продемонстрировал. – И чем же я могу вам помочь?

– Вы можете мне не мешать, – отрубил король. – Я намерен обыскать здание представительства и был бы вам очень признателен, если бы приказали своим слугам открыть для осмотра все помещения в доме.

Барин с ответом не торопился, он пристально и якобы непонимающе взглянул на Чисбура, но тот отводить глаза не собирался. Гном не выдержал первым, оглянулся на соплеменников, которые медленно и как бы невзначай начали приближаться к воротам, и покачал головой.

– Увы, ваше величество, я не смогу выполнить вашу просьбу. Это противоречило бы Договору. Представительство Комитета считается нейтральной территорией, на которой законы Королевства не действуют. И я при всем желании не в праве нарушать Договор. И вам не советую.

Последнюю фразу он произнёс очень тихо, но твердо. Король же, напротив, повысил голос:

– Да плевать я хотел на ваш договор! У меня дочь пропала, понимаете – дочь! И лучше бы вам сейчас не становиться на моем пути.

– Ах вот как?! – сросшиеся брови гнома удивленно поднялись где-то до уровня королевского плеча. – В таком случае я просто вынужден вмешаться. Я немедленно сообщу Комитету о попытке нарушить Договор. И не сомневаюсь, что вас будут большие неприятности.

Чисбур понимал, что представитель прав, и закон не на его стороне. Но решил разыграть последний свой козырь.

– Пока они сюда доберутся, я или Бан- Зайцль, успеем захватить здание представительства. И если принцесса окажется где-то здесь, уже Комитету придется оправдываться за действия своего представителя.

– Если окажется, – с усмешкой повторил Барин. – И если захватите. Не хотелось бы вас расстраивать, но...

Громкий хлопок, донесшийся из большой палатки, расположенной возле левого флигеля, помешал ему закончить мысль. Прорвав крепкую ткань, оттуда вылетел какой-то неопознанный объект. Далеко он, впрочем, не улетел, наткнувшись на стену флигеля. Объект оказался на самом деле субъектом, военным гномом в полной выкладке, включая уже упомянутый штопор. Правда, столкновение с преградой ненадолго вывело его из строя, и он медленно и беззвучно сполз по стене прямо на руки двум гномам в замасленных комбинезонах. Те быстро сунули под нос пострадавшему какую-то склянку с остро пахнущей жидкостью, и через пару мгновений тот уже почти ничем не отличался от сородичей, собравшихся во дворе представительства. За исключением, разве что, слегка помятого шлема.

Однако Барину увиденная картина все равно не понравилось.

– Да что ж вы делаете, олухи! – возмутился он. – Уже в третий раз! – Гном обернулся и торопливо извинился перед Чисбуром. – Прошу прощения, ваше величество, но я должен немедленно прекратить это безобразие.

Король понимающе кивнул. Как бы он ни относился к самому Барину, но его заботу о подчиненных не мог не приветствовать.

Тем временем гном подбежал к палатке, сдернул материю с ее каркаса и заорал так, что даже Чисбур, сам обладающий мощным королевским рыком, не разобрал ни слова. Зато разглядел странную конструкцию, скрытую внутри палатки. Поперек двора тянулась огромная труба, один конец которой резко загибался и уходил в землю, а другой был развернут в сторону стены флигеля. Возле трубы приютился небольшой, высотой со среднего человека, металлический ящик с многочисленными кнопками, экранами и лампочками. Если бы не размеры, его можно было бы принять за пульт управления роботом. А рядом с ящиком суетилось несколько гномов в гражданской одежде. Один из них тут же начал оправдываться перед начальством:

– Ваше представительство, да мы здесь ни при чем. Гномопровод еще не отлажен, и к тому же рассчитан на стандартные параметры. Как правило, транспортировка проходит гладко, но если попадется гном крупнее обычного, то все настройки сразу сбиваются.

Подтверждая его слова, из широкого отверстия трубы, словно пробка из бутылки игристого, вылетел ещё один гном. Вслед за ним пронеслась мощная струя воздуха, надувшая парусом ткань палатки. Но материя выдержала и даже остановила полет необычного снаряда, который благополучно приземлился и с невозмутимым видом отдал честь Барину.

– Вот видите, ваше представительство! – обрадовался провинившийся механик. – Система работает исправно.

– Ну, смотри, – уже тише сказал Барин. – Если из-за вас флигель завалится, сам его подпирать будешь!

И гном вернулся к поджидавшему его королю.

– А это не опасно – головой об стену? – спросил ошеломленный Чисбур.

– Да что вы, ваше величество! – усмехнулся Барин. – Они же в шлемах. А вот стена старая, может и не выдержать.

Затем гном посерьезнел и продолжил разговор:

– Ну, раз уж вы все видели, то и объяснять долго не придется. Помните, я вам говорил, что мы получили из метрополии новое оборудование? Так это оно и есть. Гномомпровод позволяет почти мгновенно перемещать на большие расстояния как живые, так и не живые предметы. И сейчас мы как раз заняты его испытаниями. В которых нам согласился помочь Десятый гвардейский хирд. И если понадобится, через час-полтора он в полном составе окажется в Авилоне. Надеюсь, я понятно объяснил?

Король молчал, хмурился и опять последовательно менял окраску лица. Куда уж понятнее! Если Барина больше заботит стена, чем здоровье солдат, значит, их и в самом деле очень много. Проклятых гномов не только не удастся поставить на место, но еще и придется постараться, чтобы замять конфликт. Вот только зачем им все это понадобилось? И причем здесь принцесса?

Представитель Комитета, казалось, прочитал августейшие мысли.

– А теперь вернемся к произошедшему здесь недоразумению. Должен признаться, что меня не слишком удивила ваша неадекватная реакция. С того момента, как мне доложили, что ваша дочь пропала, я ожидал чего-то подобного. Однако дело в том, что ни я, ни Комитет не имеем никакого отношения к ее исчезновению. И обеспокоены случившимся не меньше вашего. По несколько иным причинам, разумеется. Кое-кто там, в метрополии считал, что люди уже стали достаточно цивилизованными и можно рекомендовать эльфам снять заклятие. И это мнение, несмотря на мои протесты, начинало преобладать. Но теперь, увидев, насколько ненадежны ваши гарантии соблюдения Договора, они вынуждены будут признать ошибку. И, скорее всего, действие заклятия продлят еще на пятьдесят лет. Но и мы в свою очередь обязаны неукоснительно соблюдать Договор. Поэтому я, как представитель Комитета, сам займусь расследованием происшествия. А гвардейцы Десятого хирда мне в этом помогут. Смею вас заверить, что виновные будут найдены и понесут заслуженное наказание.

– А принцесса? – глухим, сдавленным голосом спросил Чисбур. – Вы вернете мне дочь?

– Вернем, разумеется. Как только найдем. И чем быстрее мы приступим к расследованию, тем больше шансов найти ее живой и невредимой. Так что я очень рассчитываю на ваше содействие. – Гном снова поклонился, как будто внезапно словно вспомнил, что разговаривает с королем союзной державы. - А потому, ваше величество, давайте не будем тратить время на пустяки, а лучше проследуем во дворец и приступим к опросу свидетелей. Кстати, и сенешаль вас заждался, – гном прислушался к неразборчивым звукам, с трудом проникающим во двор сквозь защитное заклинание. – Вон как шумит. Как бы не натворил глупостей.

Король, все еще не пришедший в себя после неприятного разговора, только теперь обратил внимание на доносящиеся со стороны ворот обрывки то ли спора, то ли просто громкого разговора. Один из голосов явно принадлежал Бан-Зайцлю, но основной шум производил не он.

– Да, в самом деле, – согласился Чисбур. – Посмотрим, что там происходит.

Но не успел он сделать и шага, как внутри лилового облака вспыхнула молния, раздался треск, резкий вскрик и еще какие-то звуки. И что-то черное, пахнущее дымом, выпало из тумана прямо на короля и повалило его с ног.

[1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9]